Поскольку сейчас многое обострилось, конфликты зреют между самыми близкими людьми. И многим нелегко осознать и принять, что те самые близкие вдруг оказались носителями неправильных воззрений.
Что я хочу сказать? Подробного трактата о переубеждении я писать не буду, это очень много букв потребуется, остановлюсь на ключевых, на мой взгляд, моментах.
Первый случай – ваш оппонент ошибается. Он не знает, искажает, отрицает и т.п. факты. То, что установлено достоверно. Земля вращается вокруг Солнца, Волга впадает в Каспийское море, а дважды два – четыре.
На первый взгляд ничего сложного нет, но только на первый. Потому что принятие фактов требует определенной готовности, а если у человека в голове сформирован определенный набор представлений, с фактами не вяжущийся ну никак, факты гораздо проще отбросить. Тем не менее, при должном старании и наличии минимального внимания и интереса с противоположной стороны, есть шанс наглядно продемонстрировать фактическое положение дел и достичь того, что на той стороне это самое положение дел будет воспринято и усвоено.
Например, может получиться донести идею, что в 2020-м власть в Беларуси незаконным путем захватили не протестующие, а человек, называющий себя президентом. А в 2022-м Россия напала на Украину, а не США на Россию.
Но есть еще и второе, и с ним всё гораздо сложнее. Ваш оппонент имеет другую систему ценностей. Мы все как будто знаем, что люди разные и ценности и нас тоже разные. Но – всё время забываем об этом. И неудивительно – ведь именно наша система ценностей самая верная, правильная и хорошая. Странно было бы ее не разделять.
И если с фактами всё сравнительно понятно, то с ценностями всё предельно сложно. Ваш оппонент под давлением аргументов может признать факт неконституционного захвата власти. И немедленно осведомиться, а что, собственно говоря, с этим не так? И саркастически кивать, пока вы рассказываете про верховенство закона, равенство всех перед законом и прочие права человека. А когда вы утомитесь вещать, он провозгласит: «Ну и правильно их всех разогнали! Ишь, устроили! Свободы им захотелось!» Потому что в его системе ценностей соблюдение законов, права человека и свобода – ничего не стоящая бессмыслица, в отличие от порядка и стабильности, например. Кто порядку и стабильности угрожает – того в расход. Поскольку ценность (чужой) человеческой жизни для него также бессмыслица.
Как тут быть? Хороший вопрос! Можно конечно попробовать изменить систему ценностей оппонента, но это, знаете ли, где-то в области фантастики. Не верите? Рассмотрите идею о допустимости убийства младенцев в медицинских целях. Скорее всего вы испытаете отвращение от самой мысли о чем-то подобном, по крайней мере вряд ли хоть на секунду всерьез подумаете об этом, как о чем-то приемлемом. Между тем, единственная причина, почему мы не позволяем подобных действий – наша система ценностей. У доктора Менгеле, как известно, она была другой. Если вы не готовы отказаться от своих ценностей, почему вы ожидаете, что кто-то другой готов?
Ок, мы можем попробовать обойтись малой кровью – не менять систему ценностей, но обратиться к противоречиям, которые наверняка найдутся в аргументации вашего оппонента и подойдут к уже имеющимся у него ценностям. Но будьте осторожны – в ваших построениях почти наверняка тоже сыщутся противоречия и слабые места. Что? Вас это не смущает? Ну будьте готовы, что и противную сторону это не смутит.
В общем, если разговор уходит в русло «ну и что в этом такого?» либо «вот и правильно, надо было еще добавить!» в ответ на ваши слова о недопустимости неких действий, взаимопонимание становится затруднительным.
И тут у меня есть еще парочка замечаний.
Что переубеждать другого человека возможно в том и только в том случае, если он допускает сомнения. И готов слушать и слышать вас. И хорошо бы, чтобы эти сомнения и эта готовность были взаимными.
И наконец: а зачем переубеждать? Так ли это необходимо? Чтобы что? Хорошо бы иметь мало-мальски внятные ответы на эти вопросы, прежде чем браться за переубеждение. Потому что во многих случаях прожить с человеком и сохранить с ним отношения можно даже без вот этого всего. В крайнем случае – нет.